Друзья, вы никогда не обращали внимания на то, как часто, до обидного часто стало употребляться выражение «Твои проблемы»? Услышишь его и невольно таким одиноким себя почувствуешь среди людей. И это при полном благополучии, когда и со здоровьем порядок, и на работе вроде все о'кей. Но никто из нас не может поручиться, что так будет всегда. Так отчего же мы стали высокомерно безразличны к тем, кто рядом с нами и кому действительно плохо? А если завтра случится что-то с тобой, и ты вместо помощи услышишь или прочитаешь во взгляде это равнодушно-спокойное «Твои проблемы»? Что тогда?

Нет! Чур меня! Я на это не подписывался! Если я и заболею, то так, несерьезно. И меня, и детей моих вылечат. Зря, что ли, с экрана телевизора самоуверенные лица, которым хочется безоглядно верить (так, наверное, соблазняюще-убедительно выглядел змей в Эдемском саду), навязывают нам лекарства чуть ли не от всех существующих болезней? Распусти мы уши и стань еще чуточку доступнее в своей безоглядной глупости, так нам и стопроцентно работающее средство от смерти предложат. А что? Может, и в самом деле не умрем? Главное, ни в чем не перебарщивать, и в доброте, кстати, тоже. И при этом повторять мантру: у нас нет проблем. У них, возможно, есть, но нас это не касается. Болеют, нуждаются, умирают даже? Ну так что же? Значит, наследственность плохая, или грешат много, или просто жить не умеют. Карма, одним словом. И, довольные своей продвинутостью, мы отворачиваем свой светлый (почти святой) лик в сторону. Их проблемы...

Ну а как живут наши менее удачливые братья и сестры? В этом мире, как ни крути, нет чужих ‒ Богом так устроено. Но этот мир по нашей же вине ‒ другой. Совсем другой. Неприкаянный. Семьи, где безвылазно живет горе, никто вроде кирпичной стеной от жизни, упоительно прекрасной своей яркостью, звуками, запахами, возможностями, не отгораживал. Но все-таки непреодолимая стена есть. Это людское равнодушие к ним, семьям с паллиативными детьми. Равнодушие на всех уровнях, начиная с высшего, государственного, и кончая теми, кто живет с ними на одной улице, чьи окна выходят на общий двор, чья квартира на той же лестничной площадке. У этих семей одинаковая беда ‒ неизлечимо больной ребенок. Света в конце туннеля нет и не предвидится. Там маячит только костлявая фигура старухи с косой. Она с завидным терпением ждет своей жатвы. Идет отчаянная борьба жизни со смертью... Государство самоустранилось. Скудная пенсия ‒ вот единственное дарованное им благо. На эти крохи и существуют мать и ее дитя. Отец больного ребенка зачастую просто покидает семью, смущенно отводя глаза от своей измученной жены, а то и нагло заявляя, что его, молодого, с претензией на лучшую перспективу, такая житуха не устраивает.

Молодая мать молчит как виноватая и терпит. Да ей и таким, как она, памятник впору поставить, прославляя в нем мужество, верность и материнскую любовь! Но с практической позиции, без труда считываемой даже при единственном посещении ее жилья, ей так нужна простая, а зачастую и сложная, а значит, дорогостоящая медтехника для поддержания жизненных функций ребенка, средства гигиены, специальное детское питание. А порой ветхое жилище требует срочного ремонта. Как начнешь перечислять самое необходимое, так за голову схватишься. И она как-то выкручивается, планируя каждый свой день до мелочей и не догадываясь, что совершает ежедневный подвиг.

Мы писали о многих таких семьях, чаще маленьких, с женским лицом, где ситуация трагична, где с трудом выживают, но не показывают своих слез. Одинокой маме, особенно живущей в частном домишке без элементарных удобств, приходится думать, как крышу залатать, дров запасти, снег разгрести, воды из колонки наносить, одной ребенка искупать. А если ребенок уже большой, подросток, то задача из просто тяжелой становится практически невыполнимой. Есть, конечно, семьи, в которых их глава достойно несет свой крест вместе с женой. Но здесь он единственный добытчик, и работа с подработками забирает все время. Ударная доза по уходу опять же приходится на женщину, и диву даешься, видя в какой почти стерильной чистоте удается этим перегруженным работой и заботой матерям содержать своих неизлечимо больных детей. Не лишены они и колыбельной песенки, и маминой сказки. Пусть другие твердят, что эти бездвижные и ровным счетом ничего не понимающие дети не нуждаются в особом тепле и заботе. «Положите и не трогайте», ‒ сказала категорично одной такой маме медсестра. Сказала, как хлыстом по лицу стеганула. Слышали мамы паллиативных детей и такой совет, исходящий как бы в жалостливой форме от приличных с виду людей: «А может, укольчик сделать? И не мучились бы зря».

Нет уж. Жизнь дает человеку Бог. И только Он вправе решать, когда она прервется. У изголовья каждого больного ребенка неотлучно стоит ангел-хранитель, который незримо поддерживает мать, дает ей силы в святом ее подвиге, посылает благие мысли, учит творить молитву. Испытание, конечно же, тяжкое. Чего только не передумает мать, сидя у постели ребенка. Поплачет о нем и о несбывшихся своих надеждах. Содрогнется от ударившего в самое сердце слова «никогда». Никогда нежные детские ручки не обнимут ее за шею, никогда пушистая детская головка не потрется ласково о щеку, никогда не прошепчет ей дитя на ухо свой невинный детский секретик. Но и такой, безгласно лежащий, никого не узнающий, он ей дороже всех на свете, потому что это ее ребенок. Она знает, что переживет его, что он, может быть, скоро, очень скоро уйдет от нее по Млечному Пути. Но сейчас он, ее ангел, с ней, и никакие умники и умницы его не заменят. Святая любовь матери вовсе не слепа. Она знает, что, вопреки всем ученым доводам, ее ребенок чувствует ее, незримо реагирует на родного человека. Оба они, мать и дитя, разговаривают от сердца к сердцу. Разубеждать мать в этом ‒ большой грех.

Он, этот ребенок, пришел в мир таким. Для чего? Пожалуй, для того, чтобы все мы задумались над жизнью, стали добрее, благодарнее, научились забывать о себе ради другого, навсегда отказались от бездушных слов «Ваши проблемы». Наши мысли невидимой паутинкой окутывают всю планету. Мы не знаем, как наша мысль, добрая или злая, облеченная в поступок, вернется к нам. А она обязательно вернется. Так давайте же будем, как большая семья, помнить о нуждах друг друга.

Мы все равны перед Богом ‒ и облеченный властью государственный деятель, и ученый, и скромный труженик из глубинки, и бизнесмен, и пенсионер. Перечислять можно бесконечно. Потому мы и обустраиваем детский хоспис – «Дом радужного детства», доводя до совершенства его интерьеры и оснащая самым современным медицинским оборудованием. Потому мы окружаем его прекрасной парковой зоной, где можно хоть ненадолго забыть о страшном диагнозе, глядя, как милый и доверчивый рыженький пони с аппетитом поедает молодую травку на газоне.
В «Доме радужного детства» не будет унылых больничных стен с въевшимся запахом лекарств и пустых щей, не будет казенного отношения с оттенком пренебрежения, которое ранит и без того изболевшиеся материнские души. Пребывание в «Доме радужного детства» будет глотком свежего воздуха и целительной силы! Сама обстановка будет радовать красивым дизайном, успокаивающими красками, свежестью и новизной. Все это ‒ дань уважения и заботы не на словах, а на деле. Все это ‒ проявление любви.

Мы не знаем замысла Творца ни в отношении себя, ни в отношении тех, кто рядом. Но сам факт нашего существования на Земле давайте воспринимать как прекрасный шанс доказать, что мы ‒ люди, что у нас есть благородство в сердцах, что мы способны понимать боль и страдание ближнего.

Валерий Евстигнеев.

Самый быстрый и простой способ помочь нашим подопечным — отправить сообщение с со словом РАДУГА и через пробел суммой пожертвования на номер 3434.

РЕКВИЗИТЫ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОГО ЦЕНТРА ПОМОЩИ ДЕТЯМ «РАДУГА»
• ИНН 5503097573
• КПП 550301001
• Юридический адрес:
• г. Омск, Чехова 3, кв. 27
• Фактический адрес:
• г. Омск, Красина, 4/1
• тел. (3812) 24-68-60
• р/с 40703810945400140695
• Омский ОСБ № 8634 ОАО "Сбербанк России"
• к/с 30101810900000000673
• БИК 045209673